После ярмарки non/fiction весна и в преддверии старта сбора заявок на премию проекта «Сноб» «Сделано в России» Анастасия Рыжкова пригласила главных редакторов ведущих российских издательств поговорить о состоянии книжной индустрии, авторах и новинках, на которых точно стоит обратить внимание.
Про non/fiction весна
Татьяна Соловьева, главный редактор издательства «Альпина. Проза»
Книжные ярмарки — это мощный драйвер отрасли. Традиционно мы воспринимаем основным нон-фиком именно зимний, так как октябрь-ноябрь — пик выхода основных новинок издательства. В феврале-марте книг выпускается меньше, продажи на весеннем нон-фике всегда чуть ниже, в среднем на 20–30% (хотя 2025 год эту статистику опроверг: выручка оказалась сопоставима с зимней). Но главное, что и зимой, и весной здесь собирается аудитория, которая понимает, за чем именно она приходит.
Две ярмарки в году — это возможность перераспределить маркетинговые усилия: из-за того, что осенью выходит огромное количество блестящих новинок, в этот период создается очень жесткая конкуренция. Весенняя ярмарка дает возможность поработать более точечно и адресно с другими книгами, которые, может быть, не были бы замечены зимой. Или презентовать то, что не успели выпустить к декабрю. Например, сейчас это «Падение Робеспьера» Колина Джонса у «Альпины нон-фикшн» и наши «Хрустальный дом» Юлии Лукшиной, сборник «Тем легче» Анастасии Сопиковой, «Непокои» Маргариты Ронжиной и красивейший «Глупый август» Гюнтера Грасса. Ну и, конечно, рассказать читателям о тех книгах, которые появятся только в конце весны или летом.
Елена Шубина, главный редактор «Редакции Елены Шубиной»
Я согласна с Таней, действительно, по ощущениям привычнее и радостнее ноябрь, тем более что там как-то все спрессовалось: и премии, и близость Нового года. В весенней ярмарке нет ничего плохого, тем более есть книги, которые выходят в начале года и которые к декабрю перестали бы уже быть новинками. Например, у нас была возможность объявить о начале премии ЖИЛ («Жизнь известных людей») именно на весенней. Павел Басинский, Дмитрий Воденников и Роман Сенчин представили свои концепции жизни (именно так) Леонида Андреева, Ивана Бунина и Александра Тинякова. Еще одно событие весны — роман Карины Шаинян «Саспыга», уже названный «алтайской готикой». Так же и «Сезон отравленных плодов» Веры Богдановой и «Белград» Нади Алексеевой — одних из самых интересных прозаиков «тридцатилетних». Не стали откладывать на осень разговор об абсолютной новинке — «Шкловские: семейные хроники» — богатейший материал, собранный и изученный Т. Поздняковой и Н. Громовой. Книга отлично соотносится с недавней же книгой избранного самого Шкловского с предисловием Александра Чудакова и письмами Виктора Борисовича внуку Никите.
Анастасия Завозова, главный редактор издательства «Дом историй»
Для «Дома историй» именно весенний нон-фик стал первым, так как мы запустились в феврале 2023 года. Мы небольшое, пока еще очень новое издательство, и мы рады любой возможности встретиться и поговорить с реальным читателем. Очень часто мы стараемся подгадать выход каких-то наших новинок под обе ярмарки. Весной прошлого года, например, забрендировали стенд под «Лес» Светланы Тюльбашевой. А в этом году для «Дорогуши» Си Джей Скьюз сделали эксклюзивный тираж в 500 экземпляров и продали его весь.
Евгений Соловьев, главный редактор издательства Inspiria
Февраль и март — одни из лучших месяцев в году для выпуска бестселлеров. А ярмарка — дополнительный инструмент, благодаря которому наши главные новинки могут быть замечены, получат информационную поддержку. Продажи на стендах здесь далеко не основополагающий фактор. Главное — это встреча с читателями; мне, например, нравится, что на весеннем non/fiction я вижу особенно много молодежи. Это всегда вселяет оптимизм, веру в наше книжное будущее.
В этом году нашими главными новинками на выставке стали такие прекрасно написанные и изданные книги, как фантастическая утопия «Сорока на виселице» Эдуарда Веркина; мистический триллер «Плюшевые мишки не умирают» от известного корейского автора Чо Йеын, которую называют «корейским Стивеном Кингом»; «Акушерка Аушвица» — пронзительный роман о знаменитой акушерке, которая татуировала детей номерами их матерей в надежде, что когда-нибудь они смогут воссоединиться.
Про книжные ярмарки мира
Елена Шубина
Известные, с огромной историей и бэкграундом — Лондонская, Франкфуртская, Salon de livre в Париже, Болонья — носят по преимуществу деловой характер, это скорее ярмарки литагентов, издателей, переводчиков. Более демократична Лейпцигская, там очень много проходит встреч с писателями. Впрочем, сейчас, учитывая известные трудности с европейскими коллегами, для нас это больше теория. Китай, Куба, Индия — сейчас, видимо, такие направления.
Татьяна Соловьева
В Нью-Дели, как оказалось, очень неплохая выставка. Я летела туда без каких-либо ожиданий, но она действительно похожа по формату на наши, только с более выраженной международной направленностью. Людей очень много, в кассы стоят очереди, в павильоны сложно зайти.
В Индии много языков, поэтому все переводят в основном на хинди, но там много читают и на английском. Почти у всех крупных игроков по два павильона рядом. Например, у Penguin Books и у Macmillan Books — один стенд английский, другой с книгами на хинди. Ассортимент немного отличается, и довольно сильно разнятся обложки.
Очень неплохо представлены европейские серии и издания. Местные тоже, конечно, но с ними трудно сориентироваться, не зная языка.
Любопытно, что на этой ярмарке, по сути, три зала-сектора: первый для читателей, второй по принципу Лондона и Франкфурта — со столами для переговоров, сектор B2B, а третий — детские книги. Она огромная и очень разумно устроенная. Много русской литературы. Классика есть вся, вплоть до самой неочевидной: например, видела антологию короткой прозы XX века, которая начинается с Булгакова и заканчивается Маргаритой Хемлин. У них издаются не только условные Толстой и Достоевский, но и менее известные авторы. Детскую литературу очень хорошо знают, буквально выросли на русских сказках. На стенде с российской литературой много мероприятий: но туда не столько общаться с писателями ходят, сколько покупать книги.
Если говорить о наших нынешних связях с европейцами, то с итальянцами и французами они не прерывались. Может быть, у них и был период настороженности, но не было такого провала, как с англичанами, хотя сейчас и они начали продлевать права на истекшие договоры, присылают и новые каталоги, то есть история B2B осторожно налаживается.
Анастасия Завозова
Во Франкфурте есть один или два дня — обычно это выходные, — когда на ярмарку могут прийти обычные покупатели. А вот в Лондоне книжная ярмарка вообще чисто деловая. Там возможно только договориться заранее, назначить десятиминутную встречу — такой «спиддейтинг» с агентами. А после уже ходить по стендам, смотреть, какие у кого технические и художественные решения, обмениваться контактами.
Ушел крупняк: все крупные агенты и издатели. Из большой пятерки только HarperCollins работает. Насколько я понимаю, именно благодаря этому АСТ и смог купить новый роман Сьюзен Коллинз из вселенной «Голодных игр», а мы, например, — пулитцеровский роман Барбары Кингсолвер «Демон Копперхэд». Маленькие же независимые издатели продолжают работать, они очень открытые. Мы тоже небольшие, нам проще, но все равно, конечно, часто остаемся без книг с потенциалом бестселлера, которые активно пушат на Западе.
Евгений Соловьев
Меня впечатляет, что происходит во Франкфурте на местных немецких стендах, когда туда приходят покупатели. В последний раз я видел на стенде LYX, как из огромной очереди — человек пятьдесят стояло — запускали только по пять человек за раз. Чтобы они там ничего не разгромили. А остальные покорно ждали своей очереди снаружи, как в какой-нибудь бутик ультрамодной одежды.
Очень понравилась книжная ярмарка в Болонье, на которой я был в этом году впервые. Особая теплая, дружеская атмосфера, я бы даже сказал ламповость и уют, несмотря на то что размеры самой выставки и павильонов, которые она занимает, далеко не маленькие.
Вообще, складывается ощущение, что международное сотрудничество с российскими издателями на международных книжных ярмарках потихоньку возрождается. На переговорах с западными издателями и агентами нас принимают гораздо теплее, чем это было три года назад. И мы до сих пор продолжаем встречаться даже с теми, кто теперь не работает с Россией, — просто для поддержания коммуникации.
Впрочем, если говорить про Китай, то до сих пор существует проблема с оплатой. Китайские банки часто не пропускают платежи из России по причине санкций, введенных Западом.
При этом переводных иностранных книг у нас по-прежнему выходит очень много. Да, отвалилось около 50% западных авторов (мы не вели точную статистику), ушли крупные агенты. Однако многие остались. И мы стали издавать гораздо больше книг из Азии.
Про продажи
Татьяна Соловьева
Больше всего денег нам сейчас, как и всем, приносят маркетплейсы. Более 60% продаж — через них.
Евгений Соловьев
На мой взгляд, сегодня маркетплейсы — направление номер один. Даже не только и не столько из-за того, что в этих условных магазинах действительно «резиновые полки». Российские издательства наконец-то получили выход на аудиторию, которая прежде никогда (или почти никогда) не посещала книжные магазины. В том числе не пользовалась книжными онлайн-магазинами, такими как почивший «Лабиринт». Особенно это актуально для некрупных городов в регионах, где часто и книжных как таковых нет. Думаю, многие из покупателей благодаря маркетплейсам открыли для себя книгу как класс заново, а кто-то, может быть, и впервые. И стали заядлыми читателями.
Благодаря маркетплейсам значительно увеличился «срок жизни» обычных ассортиментных позиций. Раньше книжная офлайн-розница делала первый забор тиража и сразу концентрировалась на новинках следующего периода. То есть практически не дозаказывала книги из бэклиста даже тогда, когда они физически заканчивались на полках. Не считая книг действительно востребованных авторов и серий. Из-за этого большая часть нашего ассортимента никогда не допечатывалась — только переиздавалась в новых сериях. Теперь у издательств появилась возможность годами продавать ассортиментные позиции, независимо от их новизны.
Анастасия Завозова
Когда мы наладили свой магазин на Ozon и стали работать с его механизмами — запускать акции, красиво оформлять карточки, то заметили, что у нас, например, поднялись продажи бэк-каталога. Была история, когда мы выпустили отличнейшую, очень странную фэнтезийную писательницу, которая нарушает все законы жанра, продали первый тираж, сделали допечатку, но продажи дополнительного тиража пошли гораздо медленнее. Наш магазин на Ozon запустился как раз в это время, мы стали экспериментировать с системой акций и другими возможностями — и вскоре продажи пошли очень активно.
Про то, что считать новинкой
Татьяна Соловьева
По издательским нормативам, если говорить о коммерческой истории, новинкой книга считается первые три месяца. Но с точки зрения, например, активного продвижения, этот период больше — примерно полгода. Никто не задерживает выпуск книги специально для того, чтобы она попала в качестве новинки на какое-то событие, но тем не менее мы понимаем, что она должна отработать на non/fiction, потом где-то еще — например, чтобы захватить другую аудиторию, и потому все равно считаем ее какой-то период новинкой. Тем более есть еще фактор премий, важно учитывать, когда мы ее номинируем, в какой сезон, в этом или следующем году, поэтому обычно новинкой книга считается плюс-минус полгода.
В Москве и в Петербурге рынок работает иначе, чем в других городах. Здесь людям менее интересен разговор о конкретной книге, если это не какая-то суперновинка, супербестселлер. Им важнее контексты. Поэтому, если мы собираем писателей и критиков поговорить на тему, которая в книге затрагивается, вместе с новинкой может запросто заработать и та, которая вышла год назад.
Елена Шубина
Я бы назвала это словом «постпродакшн». Мы даже затеяли три года назад в Библиотеке иностранной литературы серию «Книжный PostProduction» для того, чтобы представить те книги, которые вроде бы уже не новинки, но на которые очень хочется обратить внимание. Мы рекламируем эти встречи, вывешиваем объявления на нашем сайте «РЕШаю, что читать». Используем и другие площадки для «тематических» встреч, активно сотрудничаем с «Переделкино», Музеем русского импрессионизма, Театром на Трубной, разными клубами.
Евгений Соловьев
Мне кажется, это зависит еще от того, насколько плодовит автор, как часто выходят у него книги, от величины самого автора, то есть насколько выход его конкретной книги является событием. Например, на мой взгляд, книги Пелевина и спустя три месяца после выпуска продолжают считаться новинками.
Про подписные сервисы и электронные книги
Евгений Соловьев
Я вижу в подписных сервисах и экосистемах большую опасность. Например, появление Spotify сразу же сократило доходы западных музыкантов и лейблов чуть ли не в два раза. Такая же ситуация может произойти на нашем рынке электронных и аудиокниг. Уже сейчас у читателя есть выбор между тем, чтобы заплатить на «Литресе» 250, 300, 550 рублей за каждую аудиокнигу или получить бесконечное множество тех же аудиокниг в рамках семейной подписки на «Яндекс Плюс», например.
Но есть и хорошая сторона: расширение целевой аудитории. Многие книги просто не нашли бы большую часть своих читателей, если бы не попали в подписку.
Татьяна Соловьева
Система подписок работает несколько сложнее. Эксклюзивы на топовые проекты, как правило, продаются подписным сервисам отдельно. То есть схема, по которой издательство получает прибыль от того же «Яндекса», выглядит совсем не так, что «из этих 100 рублей нам отходит пять как поставщикам контента».
Анастасия Завозова
Когда появились электронные книги, а потом и подписные сервисы, было много разговоров, что это убьет бумажные версии, что люди не будут покупать за 500–600 рублей одну книгу, когда по этой же цене смогут получить доступ к огромной библиотеке. На самом деле, этого не произошло, потому что люди, которые читали бумагу, так и продолжают ее читать. Подписные сервисы, аудиокниги помогли подтянуть новую, дополнительную аудиторию, которая раньше не читала системно, а теперь обнаружила, что, например, прослушивание аудиокниг можно встроить в расписание дня.
О планах на будущее
Татьяна Соловьева
В мае у нас выйдет прекрасный роман Екатерины Манойло «Золотой мальчик». Я думаю, он будет успешен, потому что это, с одной стороны, такой типичный для Кати заход на территорию местной мифологии, хоть в этот раз и не связанной с Казахстаном: действие происходит в Магадане среди золотоискателей, контрабандистов, то есть сюжет очень увлекательный. С другой стороны, это еще и хорошая психологическая проза. Тоже в мае — роман Эдуарда Лимонова «Москва майская», который многие десятилетия считался утраченным — даже автор был уверен, что ни одной копии машинописи не осталось. В конце прошлого года он был найден в архиве Синявского в одном из американских университетов — Стэнфорде — и теперь увидит свет.
Еще я, пожалуй, скажу про две летние книжки. Во-первых, это дебютная книжка «Капан» Гарегина Геворгяна про город в Армении на фоне прошлого века. Семейная история и прекрасная летопись нравов, характеров, жизненных сцен. У кого-то сразу же возникнут аллюзии к прозе Наринэ Абгарян — и, с одной стороны, они имеют место быть, потому что эта книжка с таким же прекрасным тонким юмором. Но с другой — сравнение будет не вполне верным, потому что это семейная сага, которая длится на протяжении целого века, в которой есть все: и сталинский период, и вторая половина XX века, и уже более-менее современная жизнь. Многие из тех, кто читал ее у нас в редсовете, сравнивали ее с «Нашими» Довлатова. Во-вторых, если говорить про жанровую историю, очень любопытен роман Марии Закрученко «Bookship. Последний книжный магазин во вселенной». Это такая приключенческая космоопера, но даже не любителям жанровой литературы, на мой взгляд, она должна понравиться.
Елена Шубина
У моей наилюбимейшей Евгении Некрасовой новая книга выходит в мае, «Адвокатка бабы-яги» называется. Совершенно потрясающая. Уже в работе новый роман Светланы Павловой, сборник Марии Нырковой, Даниэля Биргера, Антона Понизовского. Будем продолжать серию «Жизнь известных людей». Евгений Водолазкин пишет сразу две книги (одна из них — детектив). Весь год будем «отрабатывать» новый роман Гузель Яхиной «Эйзен», и в июне выйдет книга великолепного киноведа Андрея Плахова «Тарковский и мы». Ох, конечно, что-то забыла. Дорогие авторы, простите. Будет и еще повод.
Анастасия Завозова
Если говорить о русских авторах, то из наших я очень люблю роман Евы Сталюковой из цикла «Город Чудный», потому что это своего рода классный кроссовер между уютной плотностью романов Макса Фрая и динамичной жесткостью «Маленькой жизни». Там объемный фэнтезийный сеттинг, действие происходит в очень узнаваемом и очень странном городе. Внезапно в нем начинают воскресать покойники, и не все этому рады. Кто-то бабушку готов забрать из морга, а кто-то мужа богатого оттуда забирать не хочет.
Там очень обаятельная главная героиня Ольга. Ей 40+, у нее неудачный брак, взрослый сын, куча работы — она возглавляет местную газету. У нее столько проблем: сыном надо заниматься, бабушка у нее воскресла, а на нее еще вешают это расследование с воскрешенными покойниками. И пока она раскручивает эту интригу, мы узнаем о ее жизни, которая была довольно тяжелой, но при этом Ольга делает все, чтобы пережитая травма ее не определяла, не выстраивает вокруг нее всю свою жизнь.
А еще мы купили совершенно фантастический триллер Татьяны Дыбовской «Копия». Это пока очень рабочее название, но мы планируем выпустить эту книгу точно не позже конца года, скорее всего к осени. Я реально жду от него такого же отклика, как от «Леса», потому что это невероятно динамичная история, от которой невозможно оторваться. Когда я начала ее читать еще на этапе рукописи, я несколько часов не могла ничего делать, пока не закончила чтение. Это история для поклонников, с одной стороны, Марины и Сергея Дяченко, а с другой — Марининой, потому что главная героиня там работает в особом отделе полиции, который занимается поиском существ, которые убивают человека, копируя его тело. В общем, невероятная история с отлично выстроенным миром.
Евгений Соловьев
Тут прозвучало имя нашего автора Александры Марининой, и как раз на днях она прислала нам свой новый роман. Это первый ее детектив, действие которого, как минимум половина, происходит в далеком-далеком будущем. Но, благодаря машине времени, которую к тому времени человечество уже изобрело, часть сюжета перемещается и в наши дни. Традиционно планируем издать роман в августе.
В конце мая у нас выйдет совершенно шикарный и необычный детективный роман под названием «Зверские убийства в Тенистой Лощине». Это остроумный кози-детектив, объединивший в себе изобретательность Агаты Кристи и очарование книг Беатрис Поттер. Фишка романа в том, что все его герои — забавные архетипы лесных животных.
Скоро впервые в России выйдет антиутопия Хань Суна — одного из лидеров и гранд-мастеров китайской фантастики наравне с Лю Цысинем, который, кстати, называет его своим наставником. Предварительно адаптированное название «Больные души», но мы его еще обсуждаем.
Свежие комментарии