«Между риском и совриском» — это новый проект «Сноба», в котором мы разбираем, почему искусство становится объектом многомиллионных сделок. В новом выпуске историк искусств Алина Сопова и актер Владимир Канухин рассказывают о работах короля поп-арта Энди Уорхола.
Большая мечта
Энди Уорхол родился в Пенсильвании в 1928 году в семье эмигрантов. Он был болезненным ребенком, редко гулял с другими детьми, вместо этого часами копировал картинки из журналов — мечтал о яркой жизни. В 1949 году, получив образование в области коммерческого дизайна, он уехал в Нью-Йорк.
Там его талант быстро заметили. Он создавал иллюстрации для модных журналов, разрабатывал рекламу для Tiffany & Co., делал обложки для пластинок. Но ему было мало. Уорхол не хотел оставаться в тени брендов — он хотел сам стать брендом.
Поп-арт: искусство из супермаркета
В 1962 году мир увидел его первые картины с банками супов Campbell’s. 32 холста — символ однообразия потребления. Казалось бы, что может быть скучнее? Но именно в этом и был гений Уорхола. Он превратил массовую культуру в искусство. До него живописцы веками изображали богов, королей, революции. Уорхол решил, что новые боги — это Мэрилин Монро, Элвис Пресли, банки супа и доллары. Он взял повседневные образы и сделал их культовыми.
Одна из самых известных работ — «Диптих Мэрилин» (1962). Портрет Мэрилин Монро, разделенный на две части: яркая, сияющая слева и выцветшая, мрачная справа. Контраст между образом звезды и ее трагической судьбой.
«Фабрика» — клуб богемы и искусственный рай
В середине 60-х Уорхол открыл «Фабрику» — свою студию, ставшую центром нью-йоркского андеграунда. На 5-м этаже дома 231 по 47-й улице на Манхэттене общались художники, музыканты, модели и миллионеры. «Фабрика» массово производила репродукции. В стенах мастерской писали картины, снимали авангардные фильмы.
Уорхол стал не просто художником, а брендом. Ходил в парике, говорил загадками, создавал вокруг себя ауру таинственности. Он понимал силу медиа и использовал ее в свою пользу. Люди хотели прикоснуться к его жизни. В этом смысле он был одним из первых художников-инфлюенсеров.
Выстрел, изменивший все
3 июня 1968 года на Энди Уорхола было совершено покушение. Радикальная феминистка Валери Соланас, его знакомая, написала пьесу и надеялась, что Уорхол согласится стать ее продюсером. Он нашел текст вульгарным, к тому же рукопись потерялась в его мастерской, и Соланас решила, что Энди хочет украсть ее работу. Она стала звонить с угрозами, в какой-то момент он просто перестал отвечать на звонки.
В тот день Соланас пришла в офис Уорхола и оказалась с ним, его менеджером Фредом Хьюзом и арт-критиком Марио Амая в одном лифте. Достав пистолет, она несколько раз выстрелила. Один выстрел пришелся мимо, второй лишь слегка ранил Уорхола, а третий прошел через его живот, повредив пищевод, легкие, печень, селезенку и желудок.
Затем Соланас ранила в бедро Амая и попыталась застрелить Хьюза, но оружие дало осечку. Валери сбежала, но вечером сама сдалась полиции.
В больнице у Уорхола констатировали клиническую смерть. К счастью, после пятичасовой операции его удалось спасти. Два месяца в клинике, десятки операций — до конца жизни художник носил хирургический корсет. Покушение изменило Уорхола: он стал осторожнее, замкнутее, ограничил круг общения. Это отразилось и в его работах.
Смерть как часть поп-арта
В начале 60-х Уорхол начал цикл «Смерть и катастрофа». Если его знаменитые банки супа и портреты звезд фиксировали образ массовой культуры, то эти работы напоминали: смерть — такая же часть повседневности.
Одна из ключевых работ серии — «Электрический стул» (1971). Уорхол взял газетную фотографию пустого стула в камере смертников и превратил ее в холодный, безмолвный символ казни. Многие связывают изображение с казнью супругов Розенберг, обвиненных в шпионаже в пользу СССР. Художник убрал всякую эмоциональность: смерть стала механической, почти будничной — просто зафиксированный медиа факт, превращенный в тиражируемый образ.
Жизнь как искусство и искусство как бизнес
Уорхол не стеснялся денег — он возводил их в культ. До него художники сторонились коммерции, оставаясь в плену представлений об искусстве как о высоком и бескорыстном деле. Он же утверждал: искусство — это бизнес. Его работы не были уникальными — он сознательно тиражировал их, превращая в узнаваемый бренд, сопоставимый с логотипами Chanel или Coca-Cola. Сегодня эта стратегия кажется очевидной, но в 1960-е годы она звучала как вызов всему художественному миру. В 70-х он создавал портреты для богачей, беря по 25 тысяч долларов за штуку, а вместе с тем выпускал сотни шелкографий, превращая искусство в конвейер. Коллеги обвиняли его в цинизме, критики — в коммерческом оппортунизме, но именно этот подход сделал Уорхола суперзвездой. В 2022 году его «Голубая Мэрилин» была продана за 195 миллионов долларов.
Интересный факт: с 1974 года Уорхол начал собирать коробки, куда складывал все подряд — от писем и чеков до газетных вырезок и мелочей с работы. Сегодня таких тайм-капсул больше 600, и каждая из них — миниатюрная хроника жизни Нью-Йорка тех лет.
Как узнать работы Уорхола?
- Яркие цвета и многослойные шелкографии — техника массового производства.
- Повторение одного изображения в разных вариациях, например десятки портретов Монро или Дали.
- Темы массовой культуры: знаменитости, деньги, реклама, бытовые предметы.
- Четкие контуры, напоминающие журнальные обложки или рекламные принты.
Что осталось после него?
Последним крупным циклом Уорхола стали работы по мотивам «Тайной вечери» Леонардо да Винчи. Они были представлены в Милане в начале 1987 года. Спустя несколько недель Энди Уорхол умер от осложнений после операции.
Его стиль копируют художники и рекламщики. Его картины — на первых строчках аукционных рейтингов. Но главное — он изменил представление о том, что можно считать искусством. И если вы когда-нибудь видели выставку, где лежит груда мусора или мигает лампочка, знайте: это Уорхол через года передает нам привет.
Автор: Алина Сопова
Свежие комментарии