Один день Михаила Юрьевича

Каким получился «Лермонтов» Бакурадзе

«Лермонтов» Бакура Бакурадзе — долгожданный в России медитативный байопик, в котором режиссёр отказался от привычного сюжета «жизни и славы» поэта и показал лишь один день — последний в жизни Лермонтова, перед той самой дуэлью. Зачин истории повторяет реальные события и, кажется, на этом фактологическая подлинность картины заканчивается: Пятигорск, июль 1841 года, после оскорбительной шутки на вечере Лермонтов получает вызов на дуэль от Мартынова (удивительно, что его фамилия в массовом сознании, кажется, закрепилась совсем не так прочно, как «‎Дантес»‎).

Пока друзья пытаются помирить их, оба проводят день в обыденных делах — катаются верхом, проводят время со своими возлюбленными, встречаются с друзьями и очень много молчат. Через эту нарочитую неторопливость Бакурадзе превращает хронику того-самого-дня в размышление о чести, одиночестве и человеческой непостижимости.

Я смотрел «‎Лермонтова» на Мосфильме, куда пригласили самого режиссера и исполнителя главной роли стендапера (!) Илью Озолина на Q&A  после показа. Бакурадзе начал обсуждение с тезиса о том, что «‎у каждого свой Лермонтов». Для меня М. Ю. — в первую очередь автор «Героя нашего времени», потому что нет ничего лучше в русском языке, чем проза, написанная поэтами. «Герой» Лермонтова, «Мой Пушкин» Цветаевой, «Набережная неисцелимых» Бродского — ни один из троицы не смог изменить своему поэтическому началу, все перенесли насыщенность стихотворного текста в нерифмованные строки. «Воздух чист и свеж, как поцелуй ребёнка» — эти слова должны быть в восьмистрочном стихотворении, но ты читаешь их в романе на 200 страниц, каждая из которых написана вот именно так концентрированно.

Бакурадзе в ответ на один из вопросов признался, что ему неловко называть свой фильм «кинопоэзией». Осмелюсь сказать, что это действительно не кинопоэзия, но кинопроза, снятая поэтом. ‎ ‎ 

Особенно отчетливо это видно в сцене, где главный герой разговаривает в лесу со своей возлюбленной Катей (Вера Енгалычева). Они медленно подходят друг к другу, обнимаются, он кладет голову ей на плечо, она — ему. Камера снимает сцену со спины Лермонтова, и оттого кажется, что у него теперь две головы — своя (зрители видят только затылок), и Катина (зрители видят лицо). В этот момент героиня произносит слова, которые будто принадлежат не ей, а внутреннему голосу Лермонтова: «Неужели действительность для вас не имеет смысла?». Кадр построен с поразительной точностью — девушка словно превращается в визуальное воплощение внутреннего диалога. Она даже неожиданно переходит на ты, но вдруг одергивает себя и просит Лермонтова почитать ей стихи. Он хриплым голосом зачитывает строки «Ночевала тучка золотая…» За весь фильм это единственные стихи. Здесь видна одновременно перекличка кинопрозы с чистой поэзией и их разница. 

Поэтичность ленты заметна не только в отдельных, филигранно построенных кадрах, но в композиции, которую изобрел Бакурадзе (здесь уместно напомнить, что он не только режиссер, но и сценарист фильма). Классический байопик обычно следует биографической линии — от детства героя (или другой точки, но в прошлом) к славе и гибели, с набором узнаваемых вех. В «Лермонтове» для пересказа биографии выбран всего один день — последний перед дуэлью, — и этого оказывается достаточно, чтобы понять, каким человеком был поэт, не превращая его в памятник. Сравнение может показаться нелепым, но чисто формально похожий приём такой как бы минималистичной антикомпозиции использовал Дэнни Бойл в фильме «‎Стив Джобс»‎: там жизнь героя показана не хронологически, а через всего три эпизода между его публичными выступлениями. Бакурадзе идет в этом плане тем же путем, только еще радикальнее — рассказывает о жизни поэта через его смерть. Как у Толстого в «Смерти Ивана Ильича» (еще одно формально сравнение), где весь смысл человеческого существования обнажается в последние дни, только здесь это не драма умирания, а тихое растворение в мире, где человек и природа равны.    

Последняя, кстати, играет в фильме такую же важную роль, как и в стихах Лермонтова. Она помогает автору фильма создать размеренный темпоритм практически в каждой сцене. Например, когда мы видим Лермонтова, скачущего на лошади, на фоне долины — он мчится галопом, но благодаря максимально общему плану выглядит как медленно движущаяся черная точка на зеленом поле координат. Контраст жизни и смерти здесь передается буквально цветовым решением. И сразу после нам показывают Катю, которая едет к своему Мишелю. Она тоже перемещается быстро относительно деревьев вокруг, но потом поднимает голову вверх, и камера показывает нам, как неподвижно небо в этот момент, и как медлительны облака. «‎Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал,— подумал князь Андрей»‎.

Забавно, что мои любимые книжные блогеры — Женя Калинкин и Даша Касьян — когда-то назвали выпуск своего YouTube-шоу про Лермонтова «‎Пророк или про рок?». ‎Кто бы мог подумать, что спустя пару лет один за другим в России выйдут два фильма про двух главных романтических поэтов страны. Пророком назовут тот, что получился скорее про рок и рэп. Второй фильм назовут просто «‎Лермонтов» и он будет просто про человека, который задается тем же вопросом, что и все мыслящие люди: неужели действительность не имеет смысла? Если бы этот фильм был поэзией,‎ нам бы доказали, что имеет. Но это кинопроза, поэтому ‎искать ответ и доказывать его правдивость придётся самим. Главное, что есть, где искать — фильм-то снял поэт.