Пять типичных проблем в отношениях с детьми и как с ними справиться

Что делать родителям, если ребенок не хочет учиться, никого не уважает, переходит всевозможные границы, имитирует болезни, придумывает себе популярные диагнозы и начинает отдаляться, отвечает психолог Катерина Мурашова.

Сегодня у нас с вами, уважаемые читатели, продолжение разговора про пять самых частых причин обращений к психологу в обычной районной поликлинике.

Я обещала рассказать, что обычно говорю и советую родителям (говорят, что психологи не дают советов, но это, конечно, лукавство. Дают, разумеется) по этим пяти пунктам и как родители на это обычно реагируют.

Начнем с первого пункта — про отсутствие мотивации к учебе.

Тут я сразу рекомендую родителям расслабиться, не мучить дальше себя и ребенка и не портить с ним отношения бесконечными объяснениями «про дворников» и прочими нравоучениями, потому что нет совсем, не существует в природе таких слов, которые, будучи сказанными вслух, могли бы ребенку эту самую «потерянную мотивацию» вернуть. И все, что родители могли ребенку по этому поводу сказать, они уже давно сказали, и оно уже не помогло. И мысль, что сказать по этой теме что-то принципиально иное (и при этом критически значимое для ребенка)  сможет какой-то чужой или малознакомый для ребенка человек, тоже так себе вероятность, обозначим ее пусть не нулем, но как весьма и весьма незначительную.

В этом месте некоторые родители облегченно выдыхают. Многие другие решают, что они найдут «настоящего психолога», который подскажет им или сам найдет «верные слова для возвращения мотивации к учебе» у их ребенка. И это, безусловно, их право.

Что могут, с моей точки зрения и на основании моего жизненного и профессионального опыта, сделать те родители, кто согласился перестать «нудить про дворников», но остался разговаривать по этой важной для них теме дальше?

Вот приблизительный возможный план (по моим наблюдениям, какой-нибудь из его пунктов срабатывает приблизительно в 40–70 процентах случаев).

1. Родителям следует внимательно исследовать соответствие текущей учебной программы и возможностей ребенка (тут можно привлекать учителей, психологов и, конечно, самого ребенка. Он вообще-то говорящий, если спросить — он чаще всего ответит. Попытайтесь его услышать.)  Возможно, ребенок недогружен, возможно, наоборот. Приведя оба пункта (нагрузку и возможности) в соответствие, вы вполне можете получить повышение заинтересованности ребенка в учебном процессе.
2. Проанализируйте свою (родительскую) вовлеченность в учебный процесс ребенка. Возможно, ее степень уже (или еще) не соответствует потребностям и/или желаниям участников. Может быть, надо поэкспериментировать и дать ребенку больше самостоятельности. Может быть, наоборот, он где-то запутался, упустил — и сейчас ему нужна помощь. Обсудите все это с ребенком и учтите его мнение и обязательно — свои желания и возможности (перегруженная ребенкиной учебой мать может убить любую мотивацию у кого угодно). Оптимизация вашей вовлеченности вполне может изменить ситуацию с учебой у вашего чада.
3. Если учеба ребенка для вас в приоритете над всем остальным (образование определяет будущее!), перестаньте «играть в демократию» и говорить: «Ты же сам должен понимать…» — плюньте на все мотивации на свете, проинформируйте ребенка о сложившейся в вашей голове ситуации и просто заставляйте методом кнута и пряника. «Зайчик, я сам учился без всякой мотивации, просто потому что надо, и ты так будешь, ты от меня зависишь, и я тебя просто заставлю. Потом, когда вырастешь, может, проклянешь, может, спасибо скажешь, но пока так. Вот за это — поощрение. Вот за это — наказание. Вот такой расклад и вот такие родители тебе, зайчик, достались». Скажу сразу для тревожных: если весь расклад ребенку понятен и правила его неукоснительно родителями соблюдаются, никакого невроза и никакой «психологической травмы» — сплошные архетипы.

Дальше у нас идет — он никого не уважает. Что здесь можно посоветовать родителям?

Первое — сократите в несколько (иногда во много) раз то, что вы обычно говорите. Ваши «воспитательные» речи для ребенка давно уже «белый» и чаще всего неприятный шум. Умолкните. В пределе — «доброе утро» и «спокойной ночи». Пусть он насторожится и прислушается. Дождитесь, чтобы сам вышел на контакт (он же от вас полностью зависит — выйдет, куда он денется).

Дождались — сообщите приемлемые для вас правила контакта. Откликайтесь только при их соблюдении. Время выработки условного рефлекса у высших млекопитающих — приблизительно три недели.

Самое главное: следите, чтобы ваши слова (помним — их осталось немного) всегда совпадали с тем, что вы делаете. Без этого пункта ничего не выйдет.

Все вышесказанное не имеет никакого отношения к разговорам с ребенком о «погоде, природе и видах на урожай» — здесь вы вообще ничем не ограничены, но, если вы неинтересны, ребенок имеет право вас не слушать.

Далее самое простое — границы. Здесь всего три пункта.

Первое — садитесь всей семьей и решаете, как у вас в семье все устроено по важным для вашего ребенка пунктам (их на самом деле немного): сон, еда, вкусняшки, мультики, телефон, мамино и папино время и т. д. Если людей много и они потом склонны делать друг другу предъявы (откуда я знал, что ему нельзя конфеты до еды и есть под мультики?) — запишите все на листке и поставьте внизу подписи.

Второе — вы сообщаете все, что записано на листке, самому ребенку. В доступной для его возраста форме и так, чтобы он понял. Если надо, повторяете несколько раз и отвечаете на вопросы, если они будут. (Учтите, что честный ответ на «Почему только три конфеты в день? Почему не четыре?» — возможен всего один: потому что нам с мамой так с дуба упало! И не надо, ради бога, про сахар и стоимость стоматологического лечения — три или четыре конфеты вообще на этом поле не различаются).

Третье — вы все делаете ровно то, что у вас написано на бумажке. И ничего сверх того. Шаг в сторону приравнивается к провокации.

Итог: несуществующий «кризис трех лет» полностью заканчивается в течение месяца. Проверено более чем тридцатью годами практики. Ура?

Ложка дегтя: приблизительно девять из десяти родителей регулярно говорят ребенку одно, а делают другое. Увы.

Четвертый пункт — разные детские болезни, выматывающие родителей, имеющие психосоматическую составляющую или просто «притянутые за уши». Что здесь можно сегодняшним родителям посоветовать?

1. Не погружайтесь в болезни ребенка, как бы тяжелы они ни были. Живите свою жизнь изо всех ваших сил. Ребенку от этого будет только лучше и, при наличии хотя бы минимальных шансов, в дальнейшем повысит для него возможность тоже прожить свою жизнь.
2. Болеть должно быть плохо. Лекарства — горькие, режим — ограничивающий, еда — диетически-невкусная, и ничего нельзя. Вот выздоровеешь — и будет все можно. Тем самым присоединяем психологию к соматике в стремлении организма восстановить гомеостаз и выздороветь.
3. Если у вас ребенок или подросток, склонный жаловаться на тему своих психологических травм или диагнозов, выделите на разговоры с ним на эти темы 15 минут в день и строго придерживайтесь тайминга. «Да, я могу уделить тебе время для этой темы, но ровно вот столько и ни минутой больше. И, да, на разговоры с тобой о книгах, фильмах, истории, политике, музыке, сплетнях, любви и мистике у меня найдется еще время, и обо всем этом мне самой нравится говорить гораздо больше, чем о болезнях и психологических травмах».
4. Если у вас формируется маленький ипохондрик, никогда не поддерживайте его в его начинаниях. Не обсуждаем болезни, не даем зацикливаться, излучаем весь возможный оптимизм. Лучше всего, по возможности, конечно, отдать ребенка в какой-нибудь близкий к экстремальному кружок типа туристического или уличных танцев: повышенная физическая нагрузка статистически достоверно уменьшает «прислушивание к себе» и поиск симптомов.

И наконец, последнее: «Мы перестали понимать друг друга и как нам опять стать друзьями?»

Это, конечно, родители говорят обычно про подростков, иногда про предподростков. Здесь, прежде чем что бы то ни было предпринимать, на мой взгляд, предельно важно понять две вещи.

1. С ребенком нельзя дружить, так как родитель и ребенок связаны друг с другом по принципу иерархической зависимости (напротив, взрослые мать и дочь, живущие каждая своей жизнью, совершенно спокойно могут быть друг для друга отличными друзьями).
2. Того существа (ребенка), с которым вы строили отношения предыдущие 11 лет, теперь, в его 12, просто не существует. Ребенок, сладкий мамин пирожочек, завершил свое существование. Теперь рядом с вами на несколько лет — метаморфонт, переходная форма, а потом, если вы все сделаете правильно, рядом (а не в отдалении) будет взрослый, родной и уже по-настоящему равный вам человек (говорить же о равенстве взрослого и ребенка я считаю лицемерием современного общества, предельно вредным для всех участников).

Принципы построения отношений с метаморфонтом, которые я обычно предлагаю родителям:

• признать его существование: да, ты стал другим и я это вижу;
• выразить собственное согласие меняться в связи с тем, что один из членов вашей диады существенно изменился;
• признать существование на данный момент проблем в отношениях и вместе с подростком составить их список. Выразить, задекларировать совместное стремление к их разрешению (без воли самого подростка у вас ничего не выйдет);
• предложить свой план по изменению существующего порядка, включающий в себя новые права и новые обязанности для подростка. Получить от него встречный план;
• согласовать планы и начать действовать, периодически (например, раз в неделю) обсуждая, что получилось и что нет, где надо подкорректировать, что добавить, а что, возможно, и отменить (подростки склонны себя переоценивать, а родители, наоборот, недооценивать осмысленность своих подростков, каким-то образом забывая, какими полноценными они сами себя считали в свои собственные 14 лет).

Если все это проделать, то, по моим наблюдениям, видимые для всех участников улучшения взаимоотношений родителей и подростков происходят приблизительно в 80 процентах случаев.