Премьера сезона в Театре Ермоловой — «Чуковский» Саввы Савельева: биография писателя, ожившие персонажи его книг и бенефис Данилы Козловского, вернувшегося на сцену.
Спектакль состоит из двух совершенно разных по стилистике и содержанию действий (художник-постановщик Филипп Шейн). В первом зритель видит Корнея Ивановича в типичной советской лечебнице. На фоне «мишек в сосновом лесу» и кафельных стен столовой расположились за столиками пациенты, ведущие бессмысленные разговоры, грозящие перерасти в потасовку. Среди них выделяется сгорбленная фигура старика, в котором никто не узнает знаменитого писателя. И только когда он надевает на себя маску с огромным носом, как у Сирано, все мигом признают в нём Чуковского. А у него, оказывается, день рождения. На самом деле Чуковский родился 31 марта (по новому стилю). Но в спектакле празднование приходится на 1 апреля, что, возможно, несёт какой-то символический смысл.
Торжество превращается в настоящий парад: тут маршируют трубочисты, пожарные и пионеры, звучит жизнеутверждающая музыка, выносят огромный торт, медсестры машут букетиками. На дворе 1969 год, а, значит, Чуковскому осталось жить совсем немного, в октябре он скончается в Кунцевской больнице, и это его последний день рождения. И, действительно, Чуковский в первом акте похож на умирающего: он еле ходит, с трудом говорит, очевидно, он тяжело болен. Одно только событие озаряет для него этот мрачный день: внезапно к нему является незнакомка-посетитель (Анна Воркуева), в её чертах писатель смутно угадывает сходство с его любимой дочерью Мурой, скончавшейся от костного туберкулёза в 11 лет.
Второе действие разительно отличается от первого. Зритель попадает в сон-галлюцинацию Чуковского, в мир его произведений, где каждый предмет на сцене отсылает нас к его стихам. На сцене стоит одинокое дерево — «Чудо-дерево». В дупле спрятан телефон, который не раз зазвонит («У меня зазвонил телефон»). Свет отдаёт фиолетовым оттенком, а за столом расположились звери — персонажи стихов Корнея Ивановича. Они, надо сказать, очень выразительны, костюмы для них делала театральный художник Виктория Севрюкова.
Добродушный, но немного нервный Медведь (Виктор Ворзонин / Илья Винс), председатель всего этого «кооператива», именующего себя СНТ «Лимпопо». Писклявая и капризная свинья с двойным животом (Наташа Горбас), Зебра-полосочка (Александра Милёшина), молчаливая и строгая Обезьяна (Антон Колесников), грациозная Муха, страшно боящаяся паука (Иван Новиков), мягкий и неторопливый Бегемот (Михаил Попов), которого так тяжело было вытаскивать из болота. Вся эта компания решает какие-то странные вопросы, также отсылающие нас к сказкам Корнея Ивановича: море надо потушить, убить Крокодила, выручить Муху и т. д. Вопросы сами собой не решаются, пока к зверям не приходит преображённый Чуковский — молодой, активный, резвый, обещающий решение всех проблем.
Чуковский взаправду помогает зверям, но это царство сна время от времени отходит на второй план — в него вклиниваются фрагменты воспоминаний из его реальной жизни. К нему поочерёдно приходят: его сын Борис (Сергей Занемонец), погибший под Вязьмой в 41-м, его второй сын Коля (Хасбулат Татаров), тоже писатель, но ушедший раньше своего отца. Приходит и его жена Мария (Елена Пурис): зрителю показывают эпизод, когда в их семье всё ещё было хорошо, была жива Мура, а сам Чуковский обретал славу и признание. Посещают поэта его друзья: Блок, Ахматова и Маяковский. В шаржированных масках, у импровизированного очага каждый из них читает одно из своих самых известных стихотворений. Друзья пытаются поддержать Чуковского, терзаемого противоречиями и сомнениями.
Постепенно становится очевидным, что Чуковский в спектакле — фигура глубоко трагическая. Человек, похоронивший при жизни троих детей. Человек, которого мучают угрызения совести: в 1929 году Надежда Крупская публично осудила его сказки и вынудила его в каком-то смысле отречься от самого себя. Это не даёт ему покоя. А ещё Чуковскому кажется, что все забыли, что он не только знаменитый детский поэт, но и переводчик Пола Уитмена (его любимого американского поэта), Твена, Киплинга, литературовед, исследователь Блока, Чехова, Некрасова, Куприна, Горького и др. И зовут его на самом деле Николай Корнейчуков. Кажется, что все эти внутренние терзания поэта несколько притянуты за уши. В его дневниках на самом деле много размышлений о смерти, много затаённой боли, но нет прямых указаний на то, что он страдал от «раздвоения личности», что переживал из-за эпизода с Крупской, когда пообещал ей написать стихи о колхозе («Колхозия»), но на самом деле так их и не сочинил. Очевидно, режиссёру важно было сделать фигуру Чуковского объёмной, придать драматизм последним дням его жизни, вывести наружу какой-то внутренний конфликт, которого, возможно, и не было в действительности.
Что несомненно, так это то, что Данила Козловский поднялся в этом спектакле на вершины своего актёрского мастерства. И три года отлучения от сцены сыграли свою роль. Он исстрадался по игре, в его монологах сквозит такое желание самовыражения, такое мучительное стремление играть, что в образ Чуковского он частично вкладывает и собственные переживания.
Самым пронзительным получилось чтение стихотворения «Гамлет» Бориса Пастернака, где Козловский, снимая с себя маску, воспаряет в какие-то недостижимые Эмпиреи. Когда-то Данила играл Гамлета в спектакле Льва Додина — за эту роль он был удостоен премии «Золотая Маска».
Финал спектакля — открытый. К Чуковскому наконец приходит его любимая дочь Мура, она успокаивает отца, дарит ему прощение за всё, в чём он считает себя виноватым, и в то же время она как будто провожает его в последний путь, где все они — его умершие дети, жена, друзья, его персонажи — наконец встретятся и обретут покой. Странно, что в спектакле вообще нет никакого упоминания об известной писательнице Лидии Корнеевне Чуковской, ещё одной дочери поэта.
Несмотря на несколько ложных финалов, некоторую затянутость эпизодов, на не слишком убедительное первое действие, этот спектакль — безусловно, интересная попытка рассказать о судьбе Художника, о его противостоянии с властью и самим собой, о трагическом XX веке, перекорёжившем и перемоловшем многих великих творцов и простых людей.
Это красивый спектакль, населённый яркими персонажами, запоминающимися образами, удивительной музыкой от группы TERELYA. И, конечно, впечатляет игра Данилы Козловского, которому удалось соединить личное и общее, трагизм и комизм, силу и слабость, волю и безволие, падение и величие.
Подготовила Дарья Андреева
Свежие комментарии