«Киностудия» от Apple TV+ показывает, как Сет Роген внезапно становится боссом в Голливуде — и это не шутка, хотя шуток здесь предостаточно. В том числе про пенисы. «Сноб» объясняет, почему сериал уже называют одной из главных премьер 2025 года.
Продюсер Мэтт Ремик (Сет Роген) неожиданно получает повышение — его назначают главой голливудской киностудии Continental. Это работа мечты, но довольно скоро становится ясно: все не так просто. Ремик хочет снимать авторское кино, которое останется в истории, а его босс — владелец студии Гриффин Милл (Брайан Крэнстон) — требует супергеройские франшизы с миллиардными сборами. Сама Continental, как и многие студии сегодня, переживает не лучшие времена: зрители все реже ходят в кино, все чаще смотрят фильмы онлайн, а независимым компаниям все труднее удерживаться на плаву под давлением крупных корпораций. Кроме того, Ремику каждый день приходится иметь дело с капризными знаменитостями, режиссерами и другими непростыми творческими личностями.
Первые две серии «Киностудии» вышли на Apple TV+ в конце марта и, кажется, понравились абсолютно всем. Сейчас у «Киностудии» 95 % свежести на Rotten Tomatoes, и едва ли не каждый кинокритик уже расписался в любви к этому сериалу. Главные люди, стоящие за успехом «Киностудии», — Сет Роген и Эван Голдберг: режиссеры, сценаристы и продюсеры в одном лице. Они давние друзья и уже не раз работали вместе — над фильмами «Апокалипсис по-голливудски», «Интервью», анимационным «Полным расколбасом» и другими проектами. Тем, кто знаком с их предыдущими работами 18+, стоит сказать: «Киностудия» на них похожа лишь отчасти. Хотя без шуток про пенисы и понос, конечно, не обошлось — но в целом это совсем другое кино.
«Студия» — комедийный сериал про то, как все устроено в Голливуде. В первой же серии владелец Continental (восхитительно смешной Брайан Крэнстон) рассказывает Ремику, что они снимают не какие-то высокохудожественные фильмы, а «киношки» для широкой публики. Один такой проект как раз у них в разработке — супергеройский фильм про персонажа из рекламы газировки Кул-Эйд. Голливуд, его обитатели и нравы — главные мишени шуток в «Студии». Создатели сериала высмеивают засилье франшиз и ремейков, клише из фильмов, пристрастие знаменитостей к Оземпику и даже diversity: в одной из серий герои пытаются собрать кастинг фильма так, чтобы никого не обидеть, — и выясняют, что это невозможно, и при любом раскладе их можно будет обвинить в дискриминации.
«Студия» — не только сатира на Голливуд, но и любовное письмо ему. Весь сериал, начиная со стилизованных ретро-титров, пропитан любовью к кино и его классическим образцам (например, «Славным парням» Скорсезе). Главные герои — настоящие киноманы, которые обсуждают фильмы, смотрят фильмы и признаются им в любви. «Киностудия» наверняка особенно понравится таким же страстным любителям кино. Но при этом сериал не превращается во внутрицеховую шутку, понятную только тем, кто пересмотрел всю коллекцию Criterion (культовое и авторское кино в безупречной реставрации). Он открыт и для более широкой аудитории. Даже если зритель не знает, как выглядит, скажем, режиссер Рон Ховард (который, к слову, появляется в камео), сериал заботливо напомнит, кто это такой и чем он знаменит.
Сериал снят по отличному остроумному сценарию (кроме Рогена и Голдберга, над ним работал Алекс Грегори, написавший сериал «Вице-президент»), в котором смешное соединяется с трогательным и даже печальным — даже на фабрике грез никто не защищен от болезненных разочарований. А что про шутки ниже пояса, без которых не обходился ни один проект с Рогеном? В «Киностудии» они тоже есть: “Rest in penis”, — говорят про актера с большим членом — на русский это перевели как «покойся с пахом».
«Студия» не только отлично написана, но и виртуозно снята — длинными кадрами без монтажных склеек. Камера оператора Адама Ньюпорат-Берра (работал над сериалом «Эйфория»), будто пританцовывая, следует за героями, кружится вокруг них. Роген и Голдберг объяснили, что вдохновением для них послужила снятая одним кадром первая сцена «Игрока» Роберта Олтмена (тоже, кстати, сатира на Голливуд). Кроме того, такая нервная, тряская камера передает состояние героев, их мандраж и волнение, объяснили создатели сериала. Камера движется под звуки джаза — композитор Антонио Санчес до этого написал музыку для «Бердмэна».
Роген — не только режиссер, сценарист и продюсер, но и исполнитель главной роли в «Студии». Но вряд ли кто-то скажет, что его слишком много, — его Мэтт Ремик, обаятельный неврастеник, который стесняется сказать знаменитостям «нет» и пытается всем понравиться, — вызывает безусловную симпатию. Остальные главные роли, сотрудников киностудии, исполнили Кэтрин О’Хара (мама Кевина из «Один дома»), Айк Баринхолц, Чейз Суи Уондерс и Кэтрин Хан. И эти замечательные комедийные артисты — едва ли не самый сыгранный каст со времен другого хита Apple TV+ «Теда Лассо» (тоже, кстати, про коллег по работе).
Большие знаменитости в «Студии» появляются в камео, счет которых идет на десятки. В кадре мелькают друзья Рогена Дэйв Франко и Пол Дано, а также Зак Эфрон, Стив Бушеми, Шарлиз Терон, Энтони Маки, Оливия Уайльд и Мартин Скорсезе. Все они играют плюс-минус себя, но с безусловной иронией. Скорсезе, например, плачет, Рон Ховард лезет в драку, узнав, что его фильм хотят сократить, а Оливия Уайльд оказывается настоящей маньячкой. Даже удивляешься, как Рогену и Голдбергу удалось убедить знаменитостей сыграть такие саморазоблачительные роли, — такое ощущение, что они просто дали своим звездным друзьям команду ни в чем не сдерживать себя перед камерой — и они эту команду выполнили.
Кино дает возможность хотя бы на короткое время сбежать от проблем в экранный мир. И «Киностудия» — идеальный сериал для такого побега. Да, Голливуд переживает непростые времена — ему угрожают в равной степени крупные корпорации и кризис идей. Но пока самое худшее, что может произойти с героями, — запороть дубль на съемках или не дождаться благодарностей от знаменитости.
Автор Катя Загвоздкина
Свежие комментарии