В храме Святого Людовика между Малой Лубянкой и Милютинским переулком уже третий сезон проходят органные вечера, объединяющие религиозную, светскую и современную музыку. В интервью «Снобу» организаторы концертов, супруги Елена и Антон Агаповы-Стрижаковы рассказали про то, чем примечательны их мероприятия, как органная музыка открывает известных композиторов с новых сторон и почему публике важно объяснять, что она слушает.
Сноб: Елена, Антон, расскажите, как в вашей жизни появился храм Святого Людовика?
Агапов-Стрижаков: Антон: У меня все просто: я туда попал, потому что женился.
Елена Агапова-Стрижакова: Елена: В 2005 году я приехала в Москву, ничего и никого не знала. Меня, как уроженку Нальчика, пригласили в кафедральный собор. Это центр притяжения для всей католической Москвы. Там я и познакомилась с молодежью из храма Святого Людовика. Сам храм меньше кафедрального, но очень уютный. В нем сильнее ощущается семейственность, которая присуща маленьким приходам в России. Изначально я просто была прихожанкой. Но почти сразу начала петь в приходском хоре. Органная история началась чуть позже.
Сноб: Елена, многие не понимают, как человек, начинающий учебу в музыкальной школе, в итоге приходит к органу. Ведь он есть далеко не везде. Как становятся органистами?
Елена Агапова-Стрижакова: Стать органистом раньше было сложно — инструмент был доступен лишь в колледжах, и к нему приходили после фортепиано или хора. Но за последние 5–7 лет в Москве появились органные классы в музыкальных школах, где дети занимаются с раннего возраста. В вузах, включая Консерваторию и Академию Гнесиных, также стало больше органных классов.
Моя профессиональная карьера началась неожиданно: в приходе срочно понадобился органист, и я, имея музыкальное образование, стала играть на мессах. Тогда же я поступила на курсы западноевропейской церковной музыки, организованные Фондом «Искусство во благо». Это было серьезное обучение: два с половиной года, каждые полгода — двухнедельные интенсивные сессии в Московском кафедральном соборе. С 9 утра до 6 вечера мы занимались с профессорами из Германии, Франции и Италии, изучали органную импровизацию, репертуар, григорианский хорал. Атмосфера была невероятная — полное погружение в музыку и традиции западноевропейской церковной культуры.
На этих курсах я познакомилась с профессором Академии Гнесиных Александром Фисейским, который предложил мне попробовать поступить в вуз. С 2010 до 2018 года я училась Академии, пройдя бакалавриат и магистратуру, с небольшим перерывом между ступенями.
Сноб: Как вы начали заниматься организацией органных концертов в храме Святого Людовика?
Елена Агапова-Стрижакова: Органные концерты в храме Святого Людовика проводились с перерывами: сначала в 2000-е их организовывал Дмитрий Ушаков, затем в 2012–2013 годах — Тимур Досаев. Мы с Антоном начали в 2022 году, и сейчас идет уже третий сезон. Храм был освящен в 1849 году, а первый орган появился вскоре после этого. В XX веке инструмент несколько раз меняли, а в 1990-е установили орган 1892 года из Бордо.
Во время реставрации храма в 2018–2019 годах орган законсервировали, и он молчал почти шесть лет. После восстановления здания его решили вернуть к жизни, но инструмент требует регулярной работы. И тогда мы предложили проводить концерты. Во-первых, с концертами орган звучит не один раз в неделю на Мессе, а чаще. Концерт, репетиция — это все регулярная работа мотора и труб. Во-вторых, концерты позволяют собрать средства на содержание и ремонт инструмента.
Агапов-Стрижаков: Не знаю, насколько это этично упоминать, но все-таки скажу: мы иногда зарабатываем на этом на хлеб с маслом. Правда, бывают и сложные периоды, когда продажи падают, и приходится вкладывать в дело собственные средства, заработанные в других проектах.
Сноб: Давайте подробней про сложные периоды. Какие трудности вы испытали за три года организации концертов?
Елена Агапова-Стрижакова: Одним из главных открытий стало значение названия концерта. Музыканты присылают программы с глубокими концепциями и оригинальными названиями, но аудитория их часто не понимает. Например, концерт Doctor Mirabilis с потрясающей музыкой барокко и позднего Ренессанса оказался провальным по посещаемости, потому что название было непонятно слушателям, несмотря на разъяснения.
Агапов-Стрижаков: Важно не очаровываться заранее и не ждать мгновенного успеха. Конкуренция в концертной сфере огромная, и занять свою нишу непросто. Ключевую роль играет сеть знакомств: без поддержки коллег, друзей и профессионального сообщества пробиться сложно. На это уходят годы.
Еще один момент — переоценка осведомленности публики. Когда мы говорим «необычная классика», имеем в виду редкие произведения, но многие ожидают шоу с визуальными эффектами. Человек приходит в храм, видит алтарь, слышит музыку — и разочаровывается: «Ну, скучно». Хотя только что услышал что-то по-настоящему ценное.
Мы с большим уважением относимся к коллегам, которые организуют концерты органной и духовной музыки. Но мы решили пойти другим путем. Например, мы не проводим концерты с музыкой из фильмов, вроде «Гарри Поттера» или «Пиратов Карибского моря». Наша цель другая. Органная и духовная музыка — это огромный пласт европейской культуры, к которой мы тоже принадлежим. Нам важно познакомить людей с произведениями, которые редко или вовсе никогда не звучат.
Елена Агапова-Стрижакова: Публика привыкла к яркой подаче, и это сложно изменить. Но мы не можем жертвовать принципами ради зрелищности. Главное — сохранять уникальность и продвигать подлинную музыкальную культуру.
Мы стараемся делать программу разнообразной: чередуем эпохи, составы исполнителей, сочетаем сольные органные концерты с ансамблевыми. При этом соблюдаем требования — в каждой программе должна быть духовная часть, что полностью соответствует нашей концепции.
Сноб: Давайте немного поговорим про архитектуру храма. Я разговаривал с людьми, которые были на концертах, и они высказали претензию, что зал мог бы быть больше. Мол, если бы орган был крупнее, произведения звучали бы масштабнее, с большим количеством оттенков. Справедливое замечание?
Елена Агапова-Стрижакова: Да, справедливое, ничего приукрашивать не буду. Акустика в храме сложная. Это касается и органиста, и певцов, и других исполнителей. Звук распределяется неравномерно. Если в зале около половины мест занято, особой разницы не чувствуется. Но когда собирается больше 120 человек, особенно зимой, с пуховиками и шубами, акустика явно проседает.
Наш орган небольшой, для богослужений его хватает. Для ансамблевой музыки тоже. Но в сольных органных произведениях ему может не хватать мощи. Тем не менее, это духовой орган с красивым звучанием. У него есть и слабые, и сильные стороны, которые музыканты понимают и учитывают. Мы, например, не хотим использовать «подзвучку», как это делают на некоторых площадках.
Сноб: Что значит «подзвучивать»?
Елена Агапова-Стрижакова: Это когда устанавливают микрофоны, обычно подвешивают их, и звук через колонки усиливается. Все делается аккуратно, так что слушатели часто даже не замечают.
Есть еще визуальный момент, который важен для зрителей, особенно привыкших к большим залам. Например, ставить камеры и выводить трансляцию на экран. Теоретически можно сделать экран, но в интерьерах нашего храма это будет выглядеть неуместно. У нас невысокие своды, и экран перетянет внимание с фресок и интерьеров. Зрители хотят видеть музыканта, но сейчас они видят его только в конце, на поклоне.
Сноб: Почему невозможно поставить солистов или певцов внизу?
Елена Агапова-Стрижакова: Потому что все равно происходит рассинхронизация. Мы пробовали экспериментировать на репетициях, но ничего хорошего из этого не вышло. Поэтому такие эксперименты на концерты мы не выносим. Солисты всегда находятся на хорах. В архитектуре зала есть такая особенность: на хорах расположена арка, которая частично отсекает звук органа.
Когда солист находится рядом с органом, ему кажется, что инструмент звучит очень громко. Но внизу, для слушателя, все оказывается сбалансировано. Звук солирующего инструмента или голоса летит прямо в апсиду, а органный звук движется по более сложной траектории и немного ослабевает.
Это, конечно, создает определенные сложности, но музыканты обычно приспосабливаются. Если я или кто-то из наших сотрудников присутствуем на репетиции, мы всегда можем послушать баланс и дать рекомендации.
Сноб: У большинства людей орган все равно ассоциируется с Бахом. Бывает ли, что люди, услышав, например, сочинения Сезара Франка, удивляются, что такая музыка вообще существует?
Елена Агапова-Стрижакова: Не уверена насчет Франка, но да, такое случается. Например, Мендельсон. Для широкой аудитории это в первую очередь симфоническая или фортепианная музыка. А тут они открывают, что у него есть потрясающие органные произведения. Это настоящий золотой репертуар для органистов.
Есть и менее известные имена. Например, Шарль-Мари Видор. Для органистов это мегазвезда, а для широкой публики его имя ничего не говорит, хотя у него есть и симфоническая музыка, и прекрасные фортепианный концерт. Все органисты знают Видора, а вот за пределами этой среды он, к сожалению, почти неизвестен.
Сноб: Раз уж мы заговорили про Баха — то какие у вас ожидания от грядущего Баховского фестиваля?
Елена Агапова-Стрижакова: Этот год — юбилейный для Иоганна Себастьяна Баха: ему исполняется 340 лет. Дата не совсем круглая, но значимая. Мы с нетерпением ждем встречи с нашими постоянными исполнителями, а представленные программы прозвучат у нас впервые. Особенно радостно для меня исполнение Органной мессы Алексеем Михайловичем Шмитовым — одним из ведущих мастеров современного органного искусства России. Это событие важно не только для слушателей, но и для развития музыкального вкуса и популяризации академической музыки в Москве.
Сноб: Вы много говорите про популяризацию академической музыки и органного искусства. Рассказываете про миссию — открыть слушателю новый мир музыки, которого в Москве еще не было. А кто чаще всего приходит на ваши концерты?
Елена Агапова-Стрижакова: Наша аудитория — в основном люди старшего возраста, от 45 до 50 лет и старше. Преобладают женщины. Довольно много пенсионеров, возможно, потому, что у нас очень демократичные цены по сравнению с другими московскими площадками. Но, конечно, мы бы хотели привлекать и молодую, креативную аудиторию, хотя в этом направлении пока только начинаем работать.
Агапов-Стрижаков: У нас есть завсегдатаи. Я их уже знаю в лицо. Это люди, которые приходят регулярно, может, не каждую неделю, но раз в месяц точно. И так уже на протяжении двух-трех сезонов. Есть одна молодая пара, которая почти на все концерты ходит. Каждую неделю — без исключений.
Нам хотелось бы стать значимой точкой притяжения для местных жителей на Лубянке, создать постоянное сообщество. Это было бы очень интересно. Мы сейчас размышляем, как развивать эту тему. Возможно, добавим другие форматы — не только концерты, но и лекции, вечера, что-то еще. Это в планах.
Сноб: Вы на концертах рассказываете публике, что они слушают? Помимо приветственного слова, есть ли дополнительные комментарии?
Елена Агапова-Стрижакова: Да, конечно, это наша принципиальная позиция. Наши гости должены понимать, что они слышит. Мы даем хотя бы минимальные комментарии — конечно, многое зависит от пожеланий музыканта. Иногда музыкант просит сыграть программу полностью, без комментариев. Но такие концерты обычно сложнее воспринимаются неподготовленной публикой.
У нас есть ведущая — органистка и музыковед Екатерина Богославцева. Она готовит комментарии к произведениям: иногда это глубокий анализ, иногда — что-то в более легкой или даже шутливой форме. Все зависит от программы.
Сноб: Какие у вас планы на конец этого сезона или, может быть, на следующий? Как будут развиваться программы? Планируете ли вы менять фокус — например, уделять больше внимания современной музыке?
Елена Агапова-Стрижакова: В ближайших планах — Пасхальный фестиваль. Скорее всего, мы не будем нумеровать его, потому что в этом году Григорианская и Юлианская Пасхи совпадают, и история с датами довольно сложная. Но фестиваль будет. Современная музыка тоже будет, например — у нас запланирован концерт из цикла Hauntology Дмитрия Мазурова, где будут исполнять совершенно нетипичные для нас имена: Афекса Твина, Мику Леви, Autechre.
На следующий Рождественский фестиваль у нас уже есть предварительные планы. Хотелось бы сохранить барочную основу, которая заложена в концепцию фестиваля. Есть даже договоренности с музыкантами на следующий сезон. Мы также хотели бы продолжить сотрудничество с Академией Гнесиных в рамках недели современной музыки. Хотелось бы сохранить современную музыку в наших программах.
Агапов-Стрижаков: Знаете, вспоминаются строки Заболоцкого: «Не позволи душе лениться…». Это, наверное, ключевая мысль, которая сейчас должна нас всех вдохновлять. Это и для нас, как организаторов, очень важно — не позволять себе опускать руки. Чтобы красивая, великая музыка, которая звучит в нашем храме, помогала людям в трудную минуту и освещала их душу, несмотря на сложности. Да и мы сами сталкиваемся со сложностями. Когда, например, несколько концертов подряд неудачно продаются, планировать что-то дальше становится тяжело. Но долги надо отдавать, музыканты же играли.
И все же, несмотря на все это, нужно продолжать двигаться вперед. Делать то, что считаешь правильным. Может быть, даже с мыслью, что Бог тебя поддерживает в этом. Если ты называешь себя верующим, но живешь без надежды, то, наверное, ты не до конца верующий. Это, наверное, и есть главное жизненное кредо.
Беседовал Олег Соболев
Свежие комментарии