Несколько слов о современном балете.
В Парижской национальной опере есть и балетная труппа, с которой работают разные балетмейстеры. Иногда они ставят традиционные классические балеты, здесь можно увидеть и «Жизель», и «Спящую Красавицу», и «Щелкунчика».
Но все-таки основной репертуар балета сегодня — это современный танец, танец-модерн, балетные спектакли, не имеющие ни сюжета, ни либретто.
Так называемый драмбалет, который все еще практикуется в России, где есть любовная линия, интрига, ревность, зависть — все это на Западе практически перестало существовать.
Сегодняшний балет — это как сегодняшняя нефигурная живопись или новейшая музыка. Глупо спрашивать — а что изображено на этой абстрактной картине? А эта музыка о чем?
Художник (или композитор) может сказать вам что угодно: это море, или небо, или война, или смерть кошки, или дождь, или прогулка императора Нерона — и вы даже не пытайтесь с ним спорить. Он скажет, что он так видит — или слышит.
Точно так же с балетом.
Мы это давно заметили. И никогда не спорим с «творцами».
Именно с таким настроением мы пришли в «Опера Гарнье» посмотреть три балета двух знаменитых хореографов.
Один балет называется «Rearray» (в переводе «Перестановка»), его поставил Уильям Форсайт, по рождению ньюйоркец, много лет работавший в Англии, Германии и по всему миру.
Второй балет, также поставленный Форсайтом, называется «Blake Works 1». Это некие вариации на песни и музыку молодого английского композитора Джеймса Блейка.
Третий балет называется «IMPASSE» (в переводе: тупик, застой, безвыходное положение). Этот балет поставлен шведским хореографом Йоханом Ингером.
***
Попробую очень кратко описать, что мы видели, и что мы чувствовали.
Общее впечатление — здорово! Сильно! Мощно! И совсем непохоже на то, что мы называем словом «балет». Да, это современный балет, модерн-балет, авангардный балет. Чтобы в него погрузиться, надо отбросить все комплексы и воспоминания о том, как мы смотрели в детстве «Лебединое озеро» или «Коппелию».
Не пытаться найти в происходящем на сцене смысла, сюжета и развития… Просто следить за движением человеческих тел и их сплетениях. И если получится – включить подсознание…
В первом балете («Rearray») участвует немного артистов.
В начале выходит одна балерина. Музыки нет.
Нет и декораций. Одинокий танец на огромном пространстве, в тишине.
Гигантская пустая сцена.
В танцах ты никому ничего не должен, просто есть музыка и ты в неё влюблён…
Боб Фосси
Потом появляются и танцуют два или три танцора… Интересно, что в первом варианте этого балета были только пары. А потом Уильям Форсайт переделал пары на тройки.
Они танцуют попеременно, то вдвоем, то втроем, их тела загадочным образом переплетаются.
На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.
Борис Пастернак
Позже танцоров становится все больше, и каждый играет свою роль, и эти роли не пересекаются…
Классический балет есть замок красоты,
чьи нежные жильцы от прозы дней суровой
пиликающей ямой оркестровой
отделены. И задраны мосты.
Иосиф Бродский
Музыки очень мало… Она есть, но вступает внезапно, и также внезапно исчезает. Оркестровая яма есть, но оркестра нет. Весь саунд — в записи. Иногда, правда, балетные артисты что-то кричат друг другу – это единственный живой звук.
***
2я часть первого отделения — балет, который называется «BLAKE WORDS I.»
Существует ли BLAKE WORDS II — не знаю… Возможно, балетмейстер уже сделал (или сделает) и вторую, и третью часть… Музыка композитора Джеймса Блэйка — хорошая, мелодичная, выразительная… Однако назвать ее танцевальной никак нельзя. Oнa в основном медленная, меланхоличная, печальная.
Вот несколько строк из песни Джеймса Блейка (в моем подстрочном переводе)
На твоем острове/ нет погодных предостережений/ нет внезапных дождей/ и нет внезапной силы/ я хотел сделать тебе больно/ и боялся, что я проснусь, и не смогу тебя найти…
Джеймс Блэйк
И все в таком духе… Музыка соответственная, минималистическая, медленная. Только голос и пару инструментов… Перед нами — истории любви, разные дуэты и трио, все герои перемешались. Очень грустно и трогательно… Уникальное владение телом.
Танец — это разум в свободном теле.
Айседора Дункан
Третий балет называется «IMPASSE» … («Тупик»).
Хореограф Йохан Ингер.
Здесь появляется сюжет.
И даже появляется декорация. Очень скромная — одна стена, в которой есть светящаяся дверь.
Из этой двери появляется девушка… и исчезает. Потом юноша — и тоже исчезает… Потом они вдвоем появляются и начинают танцевать.
Музыка на этот раз танцевальная (композиторы Ибрагим Малуф и Амос Бен-Таль).
Постепенно сцена заполняется.
Красивые и разнообразные костюмы. Есть и роли. Мы видим Клоуна, Девушку из Кабаре, Короля, Королеву, и т.д. Действие происходит в каком-то городке, на площади. Это балет о молодежи, и действительно, все артисты очень молоды. Постепенно они занимают все пространство сцены, танцуют с огромной энергией и страстью… Да, это история любви… Но непростой, и не банальной.
Совсем не обязательно говорить с человеком о литературе, иногда достаточно просто танцевать с ним.
Франсуаза Саган
***
В целом Балетный вечер ошарашивает.
Ты смотришь на сцену, и оторваться невозможно… А на огромной сцене несколько человек делают какие-то странные движения.
Ты ничего не понимаешь…
Но понимать и не надо. Надо чувствовать. И в какой-то момент твоя душа начинает волноваться, и улыбаться, и наслаждаться. И все это происходит именно в душе — не в голове…
***
Несколько заметок о парижской публике, и ее отличиях от публики нью-йоркской.
Во-первых, все идут вначале в гардероб и сдают туда верхнюю одежду, а в конце — тоже в гардероб, где выстраивается большая очередь. Точно так, как в России.
В Нью-Йорке этого нет, все идут в зал в верхней одежде, в антракте оставляют ее на стульях. За 200 лет ни одна норковая шуба не пропала…
Во-вторых, в конце спектакля, даже если он очень понравился, никто не встает. Все аплодируют сидя, вплоть до последнего хлопка.
И в-третьих, никто не фотографирует поклоны.
Вообще-то во всем мире это официально разрешено.
Но когда я достал телефон, и стал снимать поклоны, какая-то тетя, сидящая за мной, стала кричать что-то по-французски (что-то вроде Vive la France!), и даже пыталась вырвать у меня телефон… Когда я сказал по-английски, что я сейчас вызову полицию, она немного притихла… Хотя ее товарки смотрели на меня неодобрительно…
Вот такие особенности в Grand Opera.
А в остальном все прекрасно!
Vive la France et l'Opéra National de Paris!!
Свежие комментарии